"1,6 млн детей, а также подростков младше 18 лет, как завезенных иностранцев, так и рожденных в США, вовлечено в секс-торговлю"

В нашей стране действует довольно жесткий закон против торговли людьми с целью их сексуальной эксплуатации - Trafficking Victims Protection Act of 2000.

Несмотря на это, использование детей и подростков (в основном это девочки и девушки) в качестве сексуальных рабынь широко распространено в нашей стране. И хотя правоохранителями предпринимаются всевозможные меры для пресечения этого явления, масштабы т.н. sex trafficking продолжают расширяться. Дети и подростки, используемые в секс-индустрии, это либо иностранки, либо девочки из неблагополучных семей, попадающие в руки сутенеров.

Типичной является история молодой женщины по имени Джейн, о которой рассказала газета «Вашингтон таймс». Что такое сексуальные домогательства, родившаяся в Калифорнии Джейн, узнала... в 4 года. Жизнь ребенка не задалась с тех пор, как она появилась на свет. «Я жила с отцом, настроение которого зависело от того, с какой ноги он встанет. Папа «торчал» на марихуане. Мама - типичная представительница дна, я с ней почти не общалась. Детство? Его у меня практически не было».

А вот что было у ребенка, а затем и подростка Джейн, так это неоднократные сексуальные домогательства, о которых она стеснялась рассказать отцу. Открылась тетке, а через нее и папаша узнал о страданиях дочери.

Нормальный отец постарался бы прийти своему ребенку на помощь, но папашка Джейн тотчас выставил ее на улицу. Нашлись «чуткие» люди, девочку-подростка приютила подруга семьи, не задаром, конечно. Крышу над головой Джейн отрабатывала проституцией и торговлей наркотиками.
Когда Джейн исполнилось 14 лет, ей встретился «милый» молодой человек - Джеймс Джексон. «Поехали со мной в Орегон, - предложил он. - Я о тебе позабочусь». Когда приехали на место мужчина заявил Джейн, что ей придется теперь «продавать свое тело». Девушка возразила, и была зверски избита. Пришлось согласиться идти на панель...

В течение нескольких лет Джейн «работала» на сутенера, на ее счету 20 арестов за занятие проституцией. Когда она попала в специальный центр для таких же, как она, подростков с тяжелой судьбой, социальные работники поинтересовались: «Почему ты не бежала от этого чудовища?»
«Мне некуда было идти, меня никто не ждал. А сутенер постоянно грозился: посмеешь сбежать - убью. Не только тебя, но и твоих родственников».

В ходе судебного разбирательства из представленных ФБР материалов вырисовывается довольно жуткая личность Джеймса Джексона, которому теперь грозит до 15 лет лишения свободы. Что касается Джейн, то девушка смогла вернуться к нормальной жизни: окончила школу и поступить в колледж. К сожалению, далеко не у всех секс-рабынь их жизненные коллизии имеют столь счастливый финал.

«Использование детей и подростков в качестве сексуальных рабов приобретает довольно широкий размах. - говорит в интервью «Вашингтон таймс» Натан Вилсон, основатель организации Project Meridian Foundation (штат Вирджиния). - По моим данным, 1,6 млн детей, а также подростков младше 18 лет, как завезенных иностранцев, так и рожденных в США, вовлечено в секс-торговлю». Фонд Вилсона оказывает правоохранительным органам помощь в выявлении торговцев живым товаром и их жертв.

Цифра, которую приводит Вилсон, сама по себе поражает воображение. Однако эксперт замечает, что и она - приблизительная. «Из-за предпринимаемых сутенерами мер предосторожности практически невозможно определить, сколько именно молодых людей используется преступниками в сексуальном рабстве».

«Надо признать, что данная проблема очень серьезная: в руках преступников, которые делают деньги на секс-трафике, очень много детей и подростков, - признает бывший федеральный прокурор Анни Милграм, принимавшая непосредственное участие в громких расследованиях. - Однако, сколько именно молодежи используется в качестве секс-рабов, мы не имеем четкого представления».

Не знает этого и Рашель Ллойд, которая создала в Нью-Йорке специальную организацию, помогающую девочкам и женщинам от 12 до 24 лет - жертвам секс-торговли вернуться к нормальной жизни - Girls Educational and Mentoring Services (GEMS).

«Тех, кто нуждается в нашей помощи, всегда много, - говорит Ллойд. - Я постоянно работаю с тремястами девочками и молодыми женщинами. Большинство из них выросли в проблемных семьях и с детства узнали, что такое побои и сексуальные домогательства. Сутенеры обращают внимание именно на такой контингент и прибирают его к рукам».

Торговля людьми, используемых как секс-рабы или дармовая рабочая сила, привлекает преступные синдикаты во всем мире. Этот вид криминального бизнеса приносит им ежегодно $32 млрд, что соизмеримо с незаконной торговлей оружием и уступает лишь наркоторговле. По данным иммиграционных властей, каждый год жертвами преступников становятся в среднем 800 тыс. человек.

Эксперты полагают, что только рожденных на территории США детей, вовлеченных в секс-индустрию или которым угрожает перспектива в ней оказаться, не менее 300 тыс. Эту цифру приводит «Вашингтон таймс» со ссылкой на двух представителей правоохранительных органов Мэриленда: сотрудников Maryland Human Trafficking Task Force, следователей прокуратуры Аманды Волке-Родригес и Родни Хилла. В своей статье в ведомственном бюллетене ФБР они прямо назвали секс-трафик «проблемой, которая приняла размеры национальной эпидемии».
Если криминал, промышляющий торговлей людьми, расширяет свои операции на данном направлении, то каковы меры, принимаемые против него правоохранительными органами? Способны ли прокуратура, полиция и ФБР справиться со злом или, по крайней мере, серьезно его ограничить?

По словам Анни Милграм, которая после ухода из прокуратуры, преподает в Нью-йоркском университете специальный курс по секс-трафику, в период с 2000 по 2009 год Минюстом было открыто 243 дела против лиц и преступных сообществ, участвующих в торговле людьми. «Это хороший старт, но его недостаточно, - говорит она. - Есть претензии к прокуратуре и полиции. Например, правозащитные организации Нью-Йорка выявили сотни жертв секс-трафика, однако можно на пальцах пересчитать число арестованных преступников».

Автор закона от 2000 года, нью-джерсийский конгрессмен-республиканец Крис Смит считает, что серьезную помощь правоохранительным органам в борьбе с сексуальной эксплуатацией людей на территории США может оказать частный бизнес (туристические агентства, гостиницы, компании воздушных перевозок), а также благотворительные организации, такие как Airline Ambassadors International (AAI). Работа на данном направлении ведется и приносит свои плоды. В частности, в AAI уже несколько лет проводится обучение членов организации, выразивших желание помогать правоохранительным органам в борьбе с современными работорговцами.

Газета «Крисчен сайнс монитор» обращает внимание на активное участие в противодействии секс-трафику туристической компании Carlson, имеющей более 1 тыс. филиалов в 150 странах мира. «Мы разработали специальную программу для наших сотрудников, которая учит их, как реагировать на подозрительные ситуации, - говорит вице-президент фирмы Дебора Канди. - Нашими усилиями создана настоящая виртуальная армия из «ушей и глаз». Carlson была первой североамериканской компанией, подписавшей составленный в 1998 году организацией ECPAT (End Child Prostitution and Trafficking) “code of conduct”. Этот «кодекс поведения» требует от участников проекта обучения своего персонала методам распознавания преступников, занимающихся торговлей людьми.
Недавно “code of conduct” подписали представители Delta Airlines и Hilton Hotels. «Мы надеемся, что помощь правоохранительным органам в борьбе с секс-трафиком станет в США нормальной бизнес-практикой», - говорит Канди.

Об эффективности сотрудничества бизнеса и полиции может свидетельствовать недавний арест в Бостоне преступной международной группы торговцев детьми. Сначала члены AAI выявили в аэропорту подозрительных взрослых, сопровождавших детей, проследили за ними и дали знать властям. В ходе оперативных мероприятий преступники были задержаны, спасены 82 ребенка.
Ужесточают борьбу с секс-трафиком и власти штатов. Новые законы по борьбе с этим злом были приняты недавно в Орегоне, Техасе, Мэриленде и Джорджии. Аналогичные законы предложены к рассмотрению в легислатурах штатов Нью-Йорк, Миннесота, Невада, Миссури, Теннеси и Мичигане.
Отметим, что власти не оставляют без внимания и проблемы иностранцев - жертв секс-трафика. В случае подтверждения Министерство здравоохранения статуса жертв торговли людьми, иностранцы получают те же льготы, что и беженцы.

Жертвы секс-трафика из других стран, оказавшихся на территории США, могут претендовать на получение вида на жительство. На одном из интернет-сайтов была приведена следующая статистика. В 2006 финансовом году Министерство внутренней безопасности выдало 192 визы категории «Т» иностранным жертвам торговли людьми, обнаруженным в Соединенных Штатах, и 10 виз категории «Т» их ближайшим родственникам. Категория «Т» - это специальная визовая категория, введенная в соответствии с Законом о защите жертв торговли людьми.

Разве можно забыть Дороти, яркую брюнетку из “Джентльмены предпочитают блондинок”, которая даже на фоне Мерилин Монро сумела не потеряться!

Настоящее имя – Эрнестина Джейн Джералдина Расселл. Родилась 21 июня 1921 года в Бемиджи, штат Миннесота. Выросла в Калифорнии, в семье набожных христиан. Ее отец был лейтенантом армии США, а ее мать обучалась драматическому искусству и впоследствии была актрисой гастролирующей труппы. После того как отца мобилизовали, семья из Канады переехала в Калифорнию, когда он нашел там работу.
Семья не бедствовала и (Джейн была единственной девушкой среди четырех братьев) ее мать позаботилась о том, чтобы она брала уроки игры на рояле. В дополнение к музыке, Джейн интересовалась драмой также, как ее мать и участвовала в средней школе в сценических постановках. Как и все подростки, девушка мечтала о карьере актрисы.
По окончании школы Джейн стала работать секретаршей у доктора, который специализировался на болезнях двигательного аппарата. Хотя она первоначально планировала стать дизайнером, ей пришлось пойти работать, чтобы помочь семье, так как ее отец к этому времени умирает. Джейн устраивалась на различные работы. В том числе подрабатывала моделью и пользовалась большим спросом прежде всего потому, что имела хорошую фигуру. Она смогла накопить достаточно денег, чтобы пойти в драматическую школу.
Джейн Расселл было 18 лет, когда она, скромная ассистентка врача, подрабатывавшая моделью, в одну ночь стала знаменитой.
В эту ночь 1939 года она выиграла конкурс на «лучший бюст Америки», организованный эксцентричным мультимиллионером Хауардом Хьюзом, и получила роль в его «супер-культово-нецензурном» (из критики) вестерне «Вне закона» (Outlaw, The, 1943).
В 1940 году Хьюз готовит «Вне закона» – фильм в духе Дикого Запада. Две звезды уже были приглашены на съемки, но не хватало актрисы. В то время Дэвид Селзник приковал внимание общественности к подготовке к съемкам знаменитого фильма «Унесенные ветром». Множество актрис пробовались на роль Скарлетт О‘Хары. И Хьюз решил просмотреть фото молоденьких девушек, увидел среди них Джейн и записал ее в свой список.

Вскоре начались съемки, и Джейн позирует для многих фотографов, работы которых были сосредоточены на ее фигуре. А сама актриса говорит, что она никак не ожидала повышенного внимания к своим прелестям. Но, на самом деле, она была первой знаменитостью, на бюст которой акцентировалось внимание на фотографиях. Голливудские звезды 40-х годов предпочитали иметь худощавые фигуры, у некоторых фигур даже вообще не было. Но даже те, кто обладал всеми достоинствами, хотели на фотографиях выглядеть сдержанно и скромно. А изображения Джейн ни сдержанными, ни скромными не назовешь, да они таковыми и не были. Они не просто показывали всю ее женственность, они ее подчеркивали. Особенно, знаменитой была фотография актрисы в блузке, которая была на несколько размеров больше ее и висела. В то же время лицо женщины было соблазнительное и манящее. А фото на сеновале облетело все американские издания и особенно пользовалось успехом у военнослужащих Второй Мировой Войны. Она взошла на небосклоне, еще не снявшись в кино.
Хьюз предполагал, что Расселл сможет составить серьезную конкуренцию признанным секс-символам той эпохи – Рите Хейуорт и Лане Тёрнер. Он не ошибся в своих расчетах. Первый вестерн с участием Расселл – «Вне закона» (1943) – был разрешен к выпуску на широкий экран со скрипом: слишком уж бесцеремонно камера пыталась запечатлеть декольте начинающей актрисы. Поговаривали, что для съемок в этом фильме Хьюз преподнес Расселл бюстгальтер собственного изобретения. Вестерн долго снимался, в 1943 году Джейн автоматом стала «лучшей грудью Голливуда», но фильмом дело не кончилось. Цензура не пропустила картину, начался долгий суд, и судья Балтимора сказал: «Бюст Джейн Расселл висит над фильмом, как облака над равниной». «Вне закона» вышел в прокат лишь долгих шесть лет спустя.

Начальство «Вне закона» тоже столкнулось с большими проблемами – через несколько недель Хауард Хоукс и Люсьен Баллард были обстреляны. Хауард Хьюз начал руководить съемками фильма. Но «The Breen Office» отказались от поддержки картины. После еще нескольких столкновений «Вне закона» (или «Преступные») были допущены к выходу на экраны. Но Хьюз решил придержать фильм до окончания войны. Он запретил Джейн Расселл участвовать до этого времени в любом другом фильме. Джейн не сделала ни одного фильма до 1946, когда она сыграла Джоан Кенвуд в «Молодой вдове».
Тем не менее, всю Вторую Мировую, а также Корейскую войну американские солдаты прожили с открытками Джейн Расселл под подушкой. Сама она при этом всегда шла «против рынка». Строгая католичка и консервативная республиканка, Джейн через всю жизнь пронесла свою независимость, придумав еще в ранней юности «отмазку» от всех наездов: «И христианки имеют право на большие груди».
Но в 1946 году, когда война закончилась, Хьюз и Бирдуелл начали кампанию вульгарности в Америке. Она поливали грязью Джейн Расселл и начали работать с новой старлеткой Мэри МакДональд, которая называла себя не иначе как «Тело». Груди на экранах телевизора, на улицах, в календарях и печатных изданиях стало больше.
К сожалению, Джейн была связана контрактом с Хьюзом, для которого кино было всего лишь хобби. Карьера актрисы затянулась на два года. Но этот период она использовала, чтобы начать петь. Джейн выступала в ночных клубах и записывала песни, стараясь соответствовать мировым стандартам.
В 1948 году компания «Paramount» дала девушке шанс продолжить сниматься в кино. Она получила роль Джейн Каламити. Эта героиня была создана в противовес герою Боба Хоупа – Поттеру. Поттер был точной копией своего исполнителя. Боб был доброжелательный, но трусливый («Смелые мужчины выродились в нашей семье» – любил повторять Боб). Именно Джейн Каламити должна была вытягивать своего возлюбленного из многих жизненных передряг. В фильме много юмора, смешных сцен. Создатели утверждали, что эта история вполне могла произойти и в реальной жизни.
Фильмы, такие, как «Женщина его мечты» (1951) и «История Лас-Вегаса»(1952) ничего не сделали, чтобы продемонстрировать ее подлинные возможности как актрисы.

Но Хауард Хьюз все еще сохранял Джейн у себя. Он купил RKO Studios, и карьера актрисы получила хороший импульс. Она снялась в фильме «Двойной динамит» с Фрэнком Синатрой. Хьюз выбрал ее в фильм «Его представление о женщине» – хорошей мелодраме с множеством романтики. После парочки проблем, появившихся в ходе съемок, появилась новая версия этого фильма, которая была полна юмора и веселых сцен.
Самый же знаменитый её фильм, наверное, «Джентльмены предпочитают блондинок», где она блистала вместе с Мэрилин Монро, но, в то же время, конкурировала с ней. Наконец-то, Джейн опять поработала с Хауардом Хоуксом и первый раз с кинокомпанией «Двадцатый век Фокс». Хауард Хьюз говорил про неё: «У мисс Расселл целых две хорошие причины, почему мужчины ходят на неё посмотреть. Этого вполне достаточно». На Аляске в честь этих двух причин назвали даже горы – «Пики Джейн Расселл».
В последующих фильмах – таких, как мюзикл «Французская линия» (1954) – Хьюз столь же настойчиво пытался подчеркнуть сладострастные изгибы тела новоявленной голливудской богини. Но карьера Джейн в кино кончилась точно также быстро, как и началась. В 1955 году она заключила с Хауардом Хьюзом семилетний контракт, с помощью которого Джейн могла заработать 6 миллионов долларов на фильмах и при этом быть занятой в других проектах. Но Хьюз потерял интерес к кино, и каждый год Джейн получала по 1 миллиону, вообще ничего не делая. Два года актриса снималась в разнообразных фильмах, выпускала даже собственные картины, а после 1957 года вообще перестала появляться в кино. В своей автобиографии она не дает объяснение этим событиям. Джейн начала работать в кабаре и ночных клубах, заниматься благотворительностью.
Между тем сама актриса – как она повествует в автобиографии 1985 г. – мечтала о более утонченных ролях. Одна из самых запоминающихся ее работ – в комедии «Джентльмены предпочитают блондинок» (1953), в которой ей пришлось столкнуться с секс-символом следующего поколения – Мэрилин Монро. Поклонники Мэрилин Монро считают, что перед красотой М.М. битва Джейн Расселл была проиграна. Что ж…
После «The Fuzzy Pink Nightgown» в 1957, у Джейн наступило относительное затишье в съемках, она снимается немного на телевидении, возвращается на большой экран в 1964 в фильме «Fate is the Hunter». К сожалению, в дальнейшем Джейн снимется лишь в четырех картинах в течение целых десяти лет шестидесятых. Ее последний фильм в 60-х был «Рожденные неприкаянными» (Born Losers, 1967).
После трех лет молчания она вернулась на большой экран сделать последний фильм «Darker the Amber» (1970).
Джейн Расселл была замужем три раза. Первый раз с апреля 1943 года за американским футболистом Бобом Уатерфилдом (развелись в июле 1968 году), второй раз за актером Роджером Барретом с августа 1968 года до дня его смерти в ноябре 1968 года и третий раз за агентом по недвижимости и брокером Джоном Кальвиным с января 1974 до дня его смерти 9 апреля 1999 года (не хочется говорить о совпадениях).
Большую часть жизни она с семьей прожила частично в Седоне, штат Аризона, а затем в Монтесито, штат Калифорния.
В феврале 1952 года она и Боб удочерили девочку Трейси. В декабре 1952 году они усыновили пятнадцати-месячного мальчика Томаса, а в 1956 году они усыновили девятимесячного мальчика, Роберта Джона. Расселл сама не смогла иметь детей, а в 1955 году она основала Всемирный Мировой Адаптационный Международный фонд (Беспризорник), организацию, разыскивающую за рубежом детей для усыновления их американскими семьями.
В своей автобиографии (1985 год) Джейн призналась, что в 19-ти летнем возрасте она забеременела и по молодости сделала аборт, но так неудачно, что в итоге едва не умерла. При прохождении осмотра в отделении неотложной помощи ее врач воскликнул: «Что за мясник сделал это с тобой?» После этого, Расселл была не в состоянии зачать. С тех пор Джейн заняла решительную жизненную позицию в отношении абортов.
Несмотря на то, что на экране ее позиционировали как секс богиню, в ее частной жизни не хватало сенсации и скандала, которые преследовали других актрис того времени, таких как Лана Тернер. Хотя в своей автобиографии Джейн сделала признание, что ее два раза пытались изнасиловать и что первый брак ее был омрачен супружеской неверностью (с обеих сторон), да и насилием тоже, а также что она в подростковом возрасте часто злоупотребляла алкоголем. Она также рассказывает, что именно потому, что она была христианкой – это помогло ей справиться с проблемой алкоголизма. На пике своей карьеры, Расселл организовала «Христианскую группу Голливуда», еженедельно читая Библию в своем доме для Христиан, работающих в кинопромышленности, которую посещали и некоторые известные люди. Она также участвует в программе христианского телевизионного канала «Хвалите Господа», базирующегося в Коста-Месе, штат Калифорния.
Она была преверженицей Республиканской партии и присутствовала на инаугурации Эйзенхауэра в группе приглашенных артистов вместе с Лу Костелло, Диком Пауэллом, Джейн Эллисон, Анитой Льюис, Луэллой Парсонс и некоторыми другими.

Ч то экономическая политика обусловлена социальной и политической ситуацией и в то же время изменяет ее, всем кажется здравым наблюдением. Каждый новый экономический курс поэтому вводится с целью изменить социальную структуру.

Я останавливаюсь на этих соображениях, поскольку большое количество аналитических работ по современной ситуации в Чили не упоминают о необходимой связи между экономическим курсом и социополитическими установками. Говоря кратко, нарушение прав человека, система институциализированной жестокости, всеобъемлющий контроль и подавление всех форм последовательного инакомыслия обсуждаются (и нередко при этом осуждаются) как феномен только опосредованно связанный или вообще не связанный с классической ничем не ограниченной политикой «свободного рынка», проводимой военной хунтой. Эта неспособность видеть взаимосвязь в особенности присуща частным и общественным финансовым институтам, которые публично хвалят и поддерживают экономический курс правительства Пиночета, сожалея в то же время о «плохом международном имидже» хунты, который она приобрела своим непостижимым пристрастием к пыткам, заключению людей в тюрьмы и гонениям своих критиков. Недавнее решение Всемирного банка выдать кредит в 33 миллиона долларов хунте было объяснено его президентом Робертом МакНамарой как основанное на чисто техническом критерии, не подразумевающем связи с политическими и социальными условиями в стране. Такое же оправдание последовало от американских частных банков, которые, говоря словами представителя консалтинговой фирмы, «лезли в драку за право выдать кредиты» . Но, возможно, никто не выразил этого отношения лучше, чем глава казначейства США. После визита в Чили, во время которого он обсуждал нарушения прав человека военным правительством, Уильям Саймон поздравил Пиночета с тем, что тот принес «экономическую свободу» чилийскому народу . Эта концепция социальной системы особенно удобна: экономическая свобода и политический террор сосуществуют, не соприкасаясь, позволяя различным представителям финансовых сфер поддерживать свою концепцию «свободы», и в то же время разглагольствовать о защите прав человека.

Полезность подобного разделения особенно высоко оценена теми, кто выдумал экономический курс, проводимый в Чили. В журнале Newsweek от 14 июня Милтон Фридман, интеллектуальный наставник и неофициальный советник команды экономистов, руководящих в настоящее время чилийской экономикой, заявил: «Несмотря на мое глубокое несогласие с авторитарной политической системой в Чили, я не считаю большим грехом для экономиста давать экономические советы технического характера чилийскому правительству, чем для доктора - дать технический медицинский совет чилийскому правительству, чтобы помочь ему справиться с эпидемией» .

Любопытно, что человек, написавший книгу «Капитализм и свобода», всецело направленную на доказательство того, что только классический экономический либерализм может поддерживать политическую демократию, теперь так легко разъединяет экономику и политику, в то время как экономическая теория, которую он отстаивает, отлично уживается с абсолютным попранием любых демократических свобод. Логично было бы ожидать, что если те, кто ограничивает частное предпринимательство, несут ответственность за эффект, который их меры производят в политической сфере, то и те, кто ратует за неограниченную «экономическую свободу», должны нести ответственность, когда проведение этого курса неизбежно сопровождается массовыми репрессиями, безработицей и вездесущностью жестокого полицейского государства.

Экономический план, который проводится в жизнь в Чили, представляет собой результат страстного желания оставить след в истории группы чилийских экономистов, большинство из которых учились в Чикагском университете у Милтона Фридмана и Арнольда Харберегера. Активно участвовавшие в подготовке переворота, «чикагские мальчики», как их называют в Чили, убедили генералов, что они готовы поддержать жестокость, которой обладали военные, интеллектуальными ресурсами, которых у генералов не было. Комитет по разведке Сената США выяснил, что «лица, сотрудничающие с ЦРУ», помогали разработать экономические меры, которые чилийская хунта ввела сразу после захвата власти. Свидетельства Комитета подтверждают, что некоторые из «чикагских мальчиков» получали деньги от ЦРУ за такие исследования, как 300-страничный экономический план, переданный военным до переворота. В таком случае становится понятно, что после переворота они, по словам The Wall Street Journal, «пребывали в нетерпении, ожидая, когда их спустят с привязи» на чилийскую экономику. Сначала подход был сдержанным; лишь спустя год относительного замешательства они решились на введение без каких-либо значительных модификаций теоретической модели, преподанной им в Чикаго. Это стало поводом для визита в Чили самого господина Фридмана, который вместе со своим коллегой профессором Харбергером, провел ряд получивших широкую огласку выступлений, призванных поддержать «шоковую терапию» в чилийской экономике – то, что Фридман решительно охарактеризовал как «единственное лекарство. Абсолютно. Иного не дано. Другого долгосрочного решения не существует» .

Вот каковы основные принципы экономической модели, предложенной Фридманом и его последователями и принятой чилийской хунтой: единственная возможная структура для обеспечения экономического развития – это та, в которой частный сектор может действовать свободно; частное предпринимательство – самая эффективная форма экономической организации, и, следовательно, частный сектор должен быть доминирующим фактором в экономике. Цены должны свободно меняться в соответствии с законами конкуренции. Инфляция, самый страшный враг экономического прогресса – прямое следствие увеличения денежной массы, и она может быть побеждена только решительным ограничением государственных расходов.

Не считая нынешнего чилийского, ни одно правительство в мире не дает частному предпринимательству абсолютной свободы. Это происходит потому, что каждый экономист (кроме Фридмана и его последователей) уже несколько десятков лет как усвоил, что в реально функционирующем капитализме не существует такой категории, как совершенная конкуренция, описанная классическими либеральными экономистами. В марте 1975 в Сантьяго журналист осмелился сказать Фридману, что даже в более развитых капиталистических странах, например в США, правительство контролирует экономику различными способами. Мистер Фридман ответил: «Я всегда был против этого, я не одобряю их. Я верю, что мы не должны их применять. Я противник вмешательства правительства в экономику как в моей стране, так и в Чили или где бы то ни было еще» .

Я не буду в этой статье оценивать общую достоверность постулатов, выдвинутых Фридманом и Чикагской школой. Я хочу сконцентрироваться только на том, что происходит при применении их модели в стране типа Чили. Здесь теории Фридмана особенно вызывают возражения – как с экономической, так и с моральной точки зрения – потому что они вводят абсолютно свободную рыночную политику в условиях крайнего неравенства экономических субъектов: неравенства между монополистами и малым и средним бизнесом, неравенства между владельцами капитала и теми, кто владеет лишь своей рабочей силой и так далее. Похожая ситуация сложилась бы и при использовании данной модели в любой другой неразвитой, зависимой экономике.

Абсурдно говорить о свободной конкуренции в Чили. Ее экономика сильно монополизирована. Академическое исследование, проведенное во время президентства Фрея, показало, что в 1966 «284 предприятия контролировали абсолютно все направления экономической деятельности в Чили. В промышленности 144 предприятия контролировали все до единого субсекторы. В свою очередь, внутри каждого из этих 144 производственных предприятий, составлявших основу промышленности, несколько акционеров контролировали управление: на более чем половине предприятий десять крупнейших акционеров владели от 90 до 100% капитала» .

С другой стороны, исследования, проведенные также в период до президентства Альенде, показывали, в какой степени в чилийской экономике доминировали международные корпорации. Как пишут Барнет и Мюллер в Global Reach, «в Чили до Альенде 51% из 160 крупнейших фирм были под контролем глобальных корпораций. В каждой из семи ключевых отраслей экономики одна-три фирмы контролировали не менее 51% производства. Из двадцати двух ведущих глобальных корпораций, действовавших в стране, девятнадцать действовали без конкуренции или делили рынок с другими олигополистами» .

С 1971 до 1973 большая часть монополизированных и олигополизированных отраслей были национализированы и переведены в общественный сектор. Однако рвение, с которым военная диктатура демонтировала государственное участие в экономике и перевело отрасли в собственность иностранцам, заставляет нас предположить, что уровень концентрации и монополизации теперь, по крайней мере, столь же высок, как был до прихода к власти правительства Народного Единства (Альенде).

Отчет МВФ от мая 1976 указывает, что «… процесс возвращения в частный сектор большинства предприятий, которые за предыдущие пятнадцать лет, особенно за 1971-73, стали частью общественного сектора, продолжался [в течение 1975]… В конце 1973 Корпорация общественного развития (CORFO) владела 492 предприятиями, включая восемнадцать коммерческих банков…Из числа этих предприятий, 253 …были возвращены их бывшим владельцам. Из остальных 239 предприятий … 104 (среди них десять банков) были проданы; по шестнадцати (включая два банка) приняты решения о продаже, окончание процедуры передачи является делом нескольких недель; продажа двадцати одного обсуждается в двустороннем порядке с группами потенциальных покупателей…» Коммерческие предложения на оставшиеся предприятия еще в стадии согласования. Очевидно, что покупатели – это всегда небольшая группа заинтересованных лиц, обладающих большими экономическими ресурсами, которые встраивают эти предприятия в монополистические и олигополистические структуры, которые они представляют. В то же время, значительное число предприятий проданы транснациональным корпорациям, среди них национальная шинная промышленная компания (INSA), купленная Firestone за неразглашенную сумму, и одно из ведущих целлюлозно-бумажных предприятий (Celulosa Forestal Arauco), купленная Parsons & Whittemore.

Можно привести еще много примеров, чтобы продемонстрировать то, что, несмотря на конкуренцию, рецепт мистера Фридмана не приводит к экономическим эффектам, предусмотренным его теоретической моделью. В первой половине 1975 года частью процесса упразднения регуляции экономики стало выведение цены молока из-под контроля. И к чему это привело? Цена для потребителя выросла на 40%, а цена, уплачиваемая производителю, упала на 22%. В Чили более 10 000 производителей молока, но при этом только две молочных компании, и они контролируют рынок. Более 80% чилийского бумажной продукции и все стандартные типы бумаги производятся на одном предприятии, Compañia Manufacturera de Papeles y Cartones, находящимся под контролем группы Alessandri, которая устанавливает цены без опасения конкуренции. Продукция более чем пятнадцати иностранных брендов продается на чилийском рынке бытовых приборов, но все торговые марки находятся в руках трех компаний, которые собирают приборы в Чили и определяют цены на них для конечного потребителя.

Конечно, любой последователь чикагской школы скажет, что с либерализацией внешнего рынка, предписываемой моделью, чилийские монополии и олигополии столкнутся с конкуренцией из-за рубежа. Однако этого не происходит. Чили так не хватает иностранной валюты, что она не может импортировать даже самые необходимые товары. Еще более важен тот факт, что иностранные предприятия не заинтересованы в отправке в Чили товаров, которые будут конкурировать с продукцией их же дочерних компаний. Кроме того, в Чили экономические группы, которые контролируют промышленное производство, также контролируют финансовый аппарат и каналы импорта. Эти группы не расположены конкурировать сами с собой. Короче говоря, применение теорий Фридмана в реальности Чили означает, что промышленники могут свободно «конкурировать» при уровне цен, который они сами выбирают.

Другие аспекты экономического учения, преподаваемого в Чикагском Университете, легко игнорируются экономическими советниками хунты. Один из них – важность установления заработной платы путем свободных переговоров между работодателями и работниками; другой – эффективность рынка в качестве инструмента для размещения ресурсов экономики. Смешно говорить о праве работников вести переговоры в стране, где Центральная федерация профсоюзов трудящихся объявлена вне закона и где зарплата устанавливается декретами хунты. Также выглядит гротеском разговор о рынке как о самом эффективном инструменте для распределения ресурсов, когда широко известно, что в экономике практически не производятся инвестиции в промышленность, потому что самая прибыльная «инвестиция» – это спекуляции. Прикрываясь лозунгом «Мы должны создать рынок капитала в Чили» несколько частных групп, благополучно устроившихся под защитой хунты, получили право основать так называемые financieras, которые вовлечены в самые возмутительные финансовые спекуляции. Их злоупотребления были столь вопиющими, что даже Орландо Заэс, бывший глава Чилийской Ассоциации промышленников и убежденный сторонник переворота, не смог воздержаться от протеста. «Невозможно, сказал он, мириться с финансовым хаосом, в котором находится Чили. Необходимо перенаправить в промышленность в качестве инвестиций миллионы и миллионы тех финансовых ресурсов, которые сейчас используются для диких спекулятивных операций прямо на глазах у тех, кто даже не имеет работы» .

Но основная идея рецепта Фридмана, которую хунта непрестанно подчеркивает - контроль над инфляцией. На это, как заявляет хунта, должны быть направлены «энергичные усилия всех чилийцев». Профессор Харбергер категорично заявил в апреле 1975 года: «Я не вижу оправданий для того, чтобы не останавливать инфляцию: ее причины хорошо известны; правительственный дефицит и денежная эмиссия должны быть остановлены. Я знаю, что вы спросите меня о безработице: но если бюджетный дефицит сократить вполовину, уровень безработицы вырастет не больше, чем на 1 %» . По официальной статистике хунты с апреля по декабрь 1975 года правительственный дефицит был сокращен приблизительно на 50%, как и рекомендовал Харбергер. За тот же период уровень безработицы вырос на показатель, в шесть раз больший, чем он предсказывал. Мера, которую он продолжает отстаивать, заключается в сокращении государственных расходов. Это призвано уменьшить количество валюты в обращении, что, соответственно, приведет к уменьшению спроса, что в свою очередь приведет к общему уменьшению цен. Таким образом инфляция будет побеждена. Профессор Харбергер всего лишь не стал говорить о тех, кому придется снизить свой уровень жизни, чтобы оплатить издержки такого «лечения».

Без сомнения, чрезмерная денежная эмиссия – это важный фактор, подстегивающий инфляцию в любой экономике. Однако инфляция в Чили (или в любой другой неразвитой стране) – гораздо более сложная проблема, чем предполагают механические модели монетаристских теоретиков. Последователи чикагской школы, кажется, забывают, например, о монополистической структуре чилийской экономики, которая позволяет доминирующим фирмам держать цены в ситуации падающего спроса. Они также забывают о роли, которую играют так называемые инфляционные ожидания в создании инфляционной волны. В Чили инфляционные ожидания были в последнее время на уровне 15% в месяц. Фирмы загодя готовятся к росту издержек, поднимая цену на свою продукцию. Эти непрерывные скачки цен подталкивают общую инфляционную спираль. С другой стороны, в такой инфляционной обстановке ни один обладатель ликвидных ресурсов не захочет замораживать их. Могущественные группы, действующие без контроля со стороны государства, получают возможность манипулировать финансовым аппаратом. Они создают структуры, абсорбирующие все доступные денежные ресурсы, и используют их для различных форм спекуляций, которые подогревают и ускоряют инфляцию.

Экономические результаты

Прошло три года с тех пор, как этот эксперимент начался в Чили, и уже есть достаточно информации для того, чтобы обоснованно сделать вывод о неудаче чилийских сторонников Фридмана – хотя бы в достижении объявленных и поддающихся измерению целей. Особенно это относится к попыткам контролировать инфляцию. Но они достигли успеха, по крайней мере временного, в решении своей основной задачи: сохранении экономической и политической власти немногочисленного доминирующего класса путем массового перераспределения богатства от более низких и средних классов к избранной группе монополистов и финансовых спекулянтов.

Эмпирическое доказательство экономической неудачи ошеломительно. 24 апреля 1975 года, после последнего объявленного визита господ Фридмана и Харбергера в Чили, министр финансов хунты Хорхе Кауас сказал: «Достопочтенная хунта попросила меня сформулировать и провести экономический курс, в первую очередь направленный на искоренение инфляции. Вместе с многочисленной группой технических консультантов, мы представили чилийским властям программу экономического возрождения, которая была принята и начинает действовать. Принципиальная цель этой программы – остановить инфляцию до окончания 1975 года» . (Группа технических консультантов – это, очевидно, Фридман и компания). К концу 1975 годовая инфляция составила 341% - это самый высокий показатель инфляции в мире.

Потребительские цены выросли за тот же год в среднем на 375%; оптовые – на 440%.

Анализируя причины чилийской инфляции 1975 года, недавний отчет МВФ говорит: «Сокращение правительственных расходов, негативно влияющее на занятость, жилищное строительство и общественные работы, оказалось значительно больше запланированного, для того чтобы приспособиться к большому спросу на кредитные ресурсы со стороны частного сектора…» Далее читаем: «В итоге денежная политика в 1975 году осталась экспансионистской. Более того, непрерывные высокие инфляционные ожидания и нежелание государственных служащих увеличить реальные кассовые остатки сильно осложнили выполнение денежной программы» . Что касается частных организаций, начавших действовать без какого-либо контроля, отчет добавляет, что financieras разрешили действовать вне рамок системы коммерческих банков по ставкам, вполовину превышающим максимально возможную банковскую ставку. Согласно некоторым источникам, financieras работали в 1975 году по ставкам в 14% в месяц, или 168% за год, получая кредиты в Нью-Йорке под ставку от 10 до 12% годовых.

Реализация чикагской модели не привела к значительному снижению эмиссии. Зато ее результатом стали нещадное сокращение зарплат работников и драматическое увеличение безработицы; более того, она даже вызвала рост денежной массы из-за кредитов и трансфертов крупным компаниям, а также из-за того, что частным финансовым институтам дали право создавать деньги. Американский политолог Джеймс Петрас формулирует это так: «Социальные классы, от которых зависит хунта, - главные творцы инфляции» .

Инфляционный процесс, который политика хунты вызвала с самого момента переворота, слегка замедлился в 1975 году, в сопоставлении с невероятной цифрой в 375,9% в 1974. Такое незначительное снижение, однако, не указывает на сколь-либо существенную стабилизацию и является совершенно неощутимым для большинства чилийцев, вынужденных претерпевать полный коллапс экономики. Эта ситуация напоминает историю латиноамериканского диктатора начала XX столетия. Когда его советники пришли к нему и сказали, что страна стоит перед серьезной образовательной проблемой, он приказал закрыть все общественные школы. Сейчас, спустя семьдесят лет, все еще находятся последователи того диктатора, которые думают, что единственный способ искоренить бедность в Чили – убить всех бедных.

Снижение обменного курса и уменьшение государственных расходов привели к депрессии, которая менее чем за три года замедлила темп развития страны до показателей двенадцатилетней давности. Реальный ВВП упал за 1975 год почти на 15% до самого низкого уровня с 1969 года, в то время как, согласно данным МВФ, реальный национальный доход «упал на 26%, сделав реальный доход на душу населения ниже, чем десятью годами ранее». Общее падение ВВП в 1975 году включает падение на 8,1% в добывающей промышленности, падение на 27% в обрабатывающей промышленности и на 35% в строительстве. Выработка нефти упала, согласно оценкам, на 11%, в то время как показатели в отраслях транспорта, заготовок и связи упали на 15,3%, а в торговле - на 21,5%.

В сельском хозяйстве производство практически не снизилось в 1975 и 1976 годах, с небольшой вариацией в 0,4% по сравнению с предыдущим годом. Такая стагнация вызвана несколькими факторами, включая продолжающийся рост цен импортируемых удобрений и пестицидов. Использование удобрений упало приблизительно на 40% в 1975-76 годах. Увеличение цен на импорт также повлияло на падение выработки свинины и домашней птицы, которые почти полностью зависят от импортируемого корма. Возвращение прежним владельцам нескольких миллионов гектаров обрабатываемой земли, которая была экспроприирована и передана крестьянским организациям согласно закону об аграрной реформе 1967 года, также снизило объем сельскохозяйственной продукции.

К концу 1975 года почти 60% всех сельскохозяйственных владений, затронутых аграрной реформой – суммарно около 24% всей экспроприированной земли – стали объектом решений хунты. Из этого числа 40% сельхозпредприятий (75% физической площади и более 50% орошаемой земли) были полностью возвращены прежним владельцам.

Во внешней торговле результаты были столь же катастрофичны. В 1975 году общая стоимость экспорта упала на 28%, с 2.13 до 1.53 миллиардов долларов, а стоимость импорта упала на 18%, с 2.24 до 1.81 миллиардов долларов, образуя торговый дефицит в 280 миллионов долларов. Импорт продовольствия упал с 561 миллиона долларов в 1974 году до 361 миллиона долларов в 1975. За этот же период производство продовольствия внутри страны упало, вызвав значительное снижение потребления еды широкими массами населения. Одновременно с тем гигантский государственный внешний долг, выплачиваемый в иностранной валюте, вырос с 3.60 миллиардов долларов на 31 декабря 1974 до 4.31 миллиардов долларов на 31 декабря 1975. Это подчеркивает зависимость Чили от внешних источников финансирования, особенно от США. Политика хунты обременила Чили одним из самых крупных на душу населения долгов в мире. В последующие годы страна должна будет направлять на платежи по внешнему долгу более чем 34% всей экспортной выручки.

Но самым драматическим последствием проводимой экономической политики стал рост безработицы. До переворота безработица в Чили была на уровне 3,1%, это был один из самых низких показателей в Западном полушарии. К концу 1974 количество безработных превысило 10% в столичной области Сантьяго и было еще выше в некоторых других частях страны. Официальные данные хунты и МВФ показывают, что к концу 1975 безработица в столичной области Сантьяго достигла 18,7%; соответствующие данные по другим частям страны говорят о 22%; в некоторых специфических отраслях, таких как строительство, она достигла почти 40%. Безработица продолжила расти в 1976 и, согласно самым острожным подсчетам, в июле приблизительно 2,5 миллиона чилийцев (почти четверть населения) не получали никакого дохода, выживая благодаря еде и одежде, раздаваемым церковью и прочими гуманитарными организациями. Попытки религиозных и других структур облегчить экономическое положение чилийских семей в большинстве случаев проводились в обстановке подозрения и враждебных действий со стороны тайной полиции.

Нечеловеческие условия, в которых живет большой процент чилийского населения, отражаются особенно остро в серьезном недоедании, детской смертности и появлении тысяч нищих на улицах чилийских городов. Это обусловливает картину голода и лишений, никогда прежде не виданных в Чили. Семьи, получающие «минимальную зарплату», не могут позволить более 1000 калорий и 15 граммов протеина на человека в день. Это меньше половины минимального удовлетворительного уровня потребления, установленного ВОЗ. Говоря коротко, это медленная смерть от истощения. Детская смертность, значительно уменьшенная в годы Альенде, подскочила на жуткие 18% в первый год пребывания у власти военного правительства, согласно данным Экономической комиссии ООН по Латинской Америке. Чтобы избежать критики из-за ужасающих последствий увольнений, хунта в 1975 году ввела символическую «программу минимальной занятости». Однако она распространяется только на 3% рабочей силы, а уровень зарплаты меньше 30 долларов в месяц!

Хотя экономическая политика беспощадно ударила по рабочему классу, общее падение значительно затронуло и средний класс. Средний бизнес пострадал от падения спроса и был поглощен и уничтожен монополиями, которым он, как предполагалось, должен был составить конкуренцию. Из-за коллапса автомобильной промышленности обанкротились сотни автомастерских и небольших предприятий, выступавших субподрядчиками. Три главных текстильных компании (FIAD, Tomè Oveja и Bellavista) работают три дня в неделю; нескольким обувным компаниям, среди них Calzados Bata, пришлось закрыться. Ferriloza, один из ведущих производителей обуви, недавно объявил о банкротстве. В этой ситуации Рауль Сали, новый президент Чилийской Ассоциации промышленников, сам связанный с большими монополиями, заявил в нынешнем году: «Социальная рыночная экономика должна быть применена во всей своей широте. Если есть промышленники, которые возражают против этого, пусть они идут к черту. Я не буду их защищать». Так его цитирует Андре Гундер Франк во Втором открытом письме Милтону Фридману и Арнольду Харбергеру от апреля 1976.

Природа экономических предписаний и их результатов самым явным образом может быть проиллюстрирована структурой распределения дохода внутри страны. В 1972 году государственные служащие правительства Народного Единства и рабочие получили 62,9% всего национального дохода; 37,1% дохода пришлось на долю владельцев собственности. К 1974 году доля наемных работников снизилась до 38,2%, а доля собственников выросла до 61,8%. В 1975 году средние реальные зарплаты упали, по данным МВФ, почти на 8%. Вполне вероятно, что эти негативные тенденции в распределении доходов продолжили свое действие в 1976. Это означает, что за последние 3 года несколько миллиардов долларов были изъяты из карманов работников и переложены в карманы капиталистов и землевладельцев. Это и есть экономические результаты применения в Чили предписаний, предложенных Фридманом и его группой.

Подоплека власти

Экономическую политику чилийской хунты и ее последствия следует рассматривать в контексте широкого контрреволюционного процесса, направленного на реставрацию экономического, социального и политического контроля незначительного меньшинства, который оно постепенно теряло последние тридцать лет, и особенно в годы правительства Народного Единства.

До 11 сентября 1973 года, когда произошел переворот, чилийское общество характеризовалось растущей ролью рабочего класса и его политических партий в процессе принятия экономических и политических решений. Примерно с 1900 года, через механизмы представительской демократии, рабочие неуклонно завоевывали все больше экономической, социальной и политической власти. Избрание Сальвадора Альенде президентом Чили стало кульминацией этого процесса. Впервые в истории общество пыталось построить социализм мирными средствами. Во время президентства Альенде значительные улучшения были сделаны в условиях труда, здравоохранении, условиях проживания и владения землей, обучении масс. И, в то время как это происходило, привилегированные группы и влиятельные иностранцы почувствовали, что их благополучие под угрозой.

Несмотря на сильное финансовое и политическое давление из-за рубежа и усилия по манипулированию общественным мнением среднего класса через пропаганду, народная поддержка правительства Альенде значительно выросла между 1970 и 1973 гг.. В марте 1973 года, всего за пять месяцев до военного переворота, в Чили прошли выборы в Конгресс. Политические партии, входившие в состав Народного Единства, получили на 7% голосов больше, чем на президентских выборах 1970. Это был первый случай в истории Чили, когда партии, поддерживающие действующую администрацию, увеличили количество голосов на промежуточных выборах. Тенденция убедила национальную буржуазию и ее иностранных союзников, что добиться возврата привилегий демократическим путем будет невозможно. Поэтому они решили уничтожить демократическую систему и институты государства и, объединившись с военными, заполучить власть силой.

В свете вышесказанного, концентрация богатства не случайность, а закономерность; это не крайнее проявление сложной ситуации – во что, как им хотелось бы, должен поверить весь мир, – но база социального проекта; это не экономический перекос, а предварительный политический успех. Их настоящая неудача – не в явной неспособности перераспределить богатство или хотя бы создать путь развития (это совсем не их цели), но в их неспособности убедить большинство чилийцев в разумности и необходимости проводимого курса. Короче говоря, они не смогли уничтожить сознание чилийского народа. Экономический план должен был быть введен в действие, и в чилийских условиях это можно было сделать, только убив тысячи людей, основав концентрационные лагеря по всей стране, посадив за решетку более 100 000 человек, запретив профсоюзы и сопутствующие организации, а также любую политическую активность и все формы свободного выражения.

В то время как «чикагские мальчики» придали вид технической респектабельности мечтам о laissez-faire и политической жадности старой землевладельческой олигархии и крупной буржуазии, состоящей из монополистов и финансовых спекулянтов, военные предоставили жестокую силу, необходимую для достижения таких целей. Репрессии для большинства и «экономическая свобода» для маленькой привилегированной группы – в Чили это две стороны одной монеты.

Существует, следовательно, внутренняя гармония между двумя главными целями, озвученными хунтой после переворота в 1973: «искоренением марксистской заразы» (что, как выяснилось, значило не только репрессивные меры в адрес левых политических партий, но и разрушение всех демократически избранных трудовых организаций и любой оппозиции, включая христианских демократов и церковные организации) и созданием свободной «частной экономики», а также контролем инфляции а-ля Фридман.

И выглядит нонсенсом попытка тех, кто вдохновляет, поддерживает и финансирует такую экономическую политику, представить свою деятельность ограниченной «техническими соображениями», одновременно притворно отвергая систему террора, необходимую для успешного претворения курса в жизнь.

Экономическая характеристика правления Альенде

Существует широко распространенный взгляд, – часто передаваемый американской прессой без обоснования – что правительство Альенде оставило «руины» от чилийской экономики. Едва ли стоит судить о происходящем социополитическом процессе только по традиционным экономическим индикаторам, описывающим обобщенные экономические показатели, а не общее положение общества. Однако даже если ограничиться этими индикаторами в отношении Чили, то и в этом случае правительство Народного Единства выглядит достойно.

В 1971 году, в первый год правительства Альенде, ВНП вырос на 8,9%, промышленное производство - на 11%, сельскохозяйственное – на 6%, безработица, которая к концу президентства Фрея была выше 8%, упала до 3,8%. Инфляция, которая за предыдущий год составила почти 35%, была снижена до 22,1% годовых.

В течение 1972 года началось внешнее давление на правительство и стало ощущаться противодействие внутренней оппозиции. С одной стороны, кредитные линии и источники финансирования, предоставляемые ранее международными кредитными организациями, частными банками и правительством США, были закрыты (исключение составило финансирование для военных). С другой стороны, чилийский конгресс, контролируемый оппозицией, одобрил меры, которые увеличили правительственные расходы без получения необходимых доходов (через увеличение налогов). Это подстегнуло инфляционный процесс. В то же время традиционные правые группировки начали кампанию насилия, направленную на свержение правительства. Несмотря на все это и на падение цен на медь, приносящую около 80% экспортных поступлений, до самого низкого уровня за тридцать лет, чилийская экономика продолжила расти в течение 1972 года.

К концу года растущее участие рабочих и крестьян в процессе принятия решений, которое сопровождало экономический прогресс двух предшествовавших лет, начало серьезно угрожать привилегиям традиционных правящих кругов и вызывало все более насильственное сопротивление. В 1973 году страна переживала полномасштабное воздействие самого деструктивного и изощренного заговора в истории Латинской Америки. Силы реакции, пользующиеся активной поддержкой своих заграничных друзей, развернули систематическую кампанию саботажа и террора, которая была интенсифицирована после того, как правительство увеличило свою поддержку на мартовских выборах в конгресс. Богатые незаконно запасали товары, был создан обширный черный рынок, взрывались промышленные предприятия, электростанции и трубопроводы, была парализована транспортная система и, в общем, предпринимались попытки разрушить экономику в целом, чтобы создать условия, необходимые для оправдания военного переворота. Не Народное Единство, а умышленное разрушение привело к хаосу последних дней правительства Альенде.

Между 1970 и 1973 рабочий класс имел доступ к еде и одежде, здравоохранению, жилью и образованию в степени, никогда ранее не существовавшей в Чили. Эти достижения не подвергались угрозе или ограничению со стороны правительства, даже в самые трудные и драматические моменты его последнего года у власти. Цели, которые поставило Народное Единство в своей программе социальной трансформации, были по большому счету достигнуты. Широкие массы чилийского народа никогда этого не забудут.

Примечания:

См.: Ann Crittenden: "Loans from Abroad Flow to Chile"s Rightist Junta", The New York Times, 20 февраля.

New Politics, зима 1976.

Свободный рынок с минимальным участием государства в его регулировании. (прим. «Скепсиса»)

США

Детские годы

Карьера

Ранний этап

После того, как Джейн бросила школу в 1932 году в возрасте 15 лет, она вернулась в Голливуд , где стала подрабатывать маникюршей и телефонисткой. Вскоре ей начали предлагать небольшие роли в кино. Она появилась более, чем в 20 фильмах, таких как «Малыш из Испании» (1932), «Золотоискатели 1933-го года» (1933), «Мой слуга Годфри» (1936), «Каин и Мабель» (1936) и многих других. В 1936 году Джейн подписала контракт с компанией «Warner Brothers ». Прорыв в её карьере произошёл на следующий год, когда она получила главную роль в фильме Публичная свадьба (1937).

В фильме «Джонни Белинда» (1948)

Признание и слава

После подписания контракта, Джейн появилась в ряде второстепенных ролей в кино в период с 1936 по 1943 годы. Главных ролей в её карьере в этот период было совсем немного, но к началу 40-х Джейн начала набирать популярность. До своего первого большого успеха в 1945 году актриса сыграла в сорока фильмах, главные роли в которых играли Джоан Блонделл , Генри Фонда , Роберт Тэйлор , Элис Фэй , Оливия де Хевилленд , Энн Шеридан , Бетти Грейбл и другие.

В 1939 году Джейн Уайман сыграла главные роли в картинах «Torchy Plays with Dynamite» и «Kid Nightingale». В 1941 году она приняла участие в фильме «Теперь ты в армии», в одной из сцен которого её поцелуй с Реджисом Туми длился 3 минуты и 5 секунд.

На Джейн обратили внимание критики в 1945 году, когда в картине «Потерянный уикэнд » она сыграла возлюбленную мужчины, страдающего алкоголизмом (его сыграл Рэй Милланд). Вместе они оба ещё раз появятся в музыкальной комедии 1953 года «Let’s Do It Again» - ремейке комедии 1937 года «Ужасная правда» с Кэри Грантом и Айрин Данн. Она получила номинацию на «Оскар» в 1947 году за свою работу в фильме «Оленёнок» (1946) с Грегори Пеком , где её героиней стала женщина, живущая вдали от цивилизации со своим мужем-фермером и сыном.

Также актриса появилась во второплановой роли в мюзикле «Ночь и день» (1946) - музыкальной биографии Кола Портера (его играл Кэри Грант), где спела такие хиты композитора, как Let’s Do It и You Do Something to Me . В 1947 году она сыграла главную роль в романтической комедии «Чудесный город», где её партнёром был Джеймс Стюарт .

Но настоящий триумф пришёл в 1948 году, когда в фильме «Джонни Белинда » Джейн сыграла глухонемую женщину, родившую ребёнка, зачатого в результате изнасилования, и получила за эту роль премию «Оскар». Со времён появления звукового кино Джейн Уайман стала первой актрисой, удостоившейся этой награды за роль без слов. На церемонии вручения кинопремии речь Джейн удивила многих. Она сказала: «Я получила эту награду, держа рот на замке, и именно это я и хочу сейчас сделать» .

«Оскар» дал Джейн возможность выбирать серьёзные роли, хотя она всё ещё показывала свою любовь к музыкальным комедиям. Она работала с такими режиссёрами как Альфред Хичкок в фильме «Страх сцены » (1950), Фрэнк Капра в музыкальном фильме «Жених возвращается » (1951) и Майкл Кёртис в фильме «История Уилла Роджерса» (1952).

Также актриса сыграла главные роли в таких картинах, как: комедия «Поцелуй в ночи» (1949) с Дэвидом Найвеном; драма «Стеклянный зверинец» (по пьесе Т. Уильямса, 1950) с Кирком Дугласом; драма «Голубая вуаль» (номинация на «Оскар», 1951); мюзикл «Только для тебя» (1952), в котором она вместе с Бингом Кросби спела хит Zing a Little Zong , номинировавшийся на «Оскар», как лучшая песня года; мелодрамах «Великолепная одержимость» (1954, номинация на «Оскар») и «Всё, что дозволено небесами» (1955) - оба фильма с Роком Хадсоном. Последний раз Джейн появилась на большом экране в 1969 году в музыкальной комедии «Как вступить в брак», где играла в паре с Бобом Хоупом. Вместе с ним она также спела песню Джонни Мерсера «Dream», прежде уже звучавшую в мюзикле «Длинноногий папочка» (1955) с Фредом Астером и Лесли Карон в главных ролях.

Телевидение

Джейн Уаймен начала появляться на телевидении с 1955 года. У неё появилось своё шоу под названием «Jane Wyman Presents the Fireside Theatre», за которое её номинировали на «Эмми » в 1957 году. Однако вскоре у программы упал рейтинг и шоу прекратило существование через три телевизионных сезона.

В 1960-х и 1970-х Джейн приняла участие в пилотных сериях двух сериалов, которые никогда не были показаны на телевидении. Большую часть 70-х она практически не снималась, появившись лишь в небольших ролях в сериалах «Ангелы Чарли » и «Лодка любви».

На съёмках телесериала «Скелтоны» (1968)

Фэлкон Крест

Карьера Джейн перешла на новый этап после того, как она стала сниматься в мыльной опере «Фэлкон Крест ». Героиней Джейн стала Энджела Чаннинг, винодел из Калифорнии. Телесериал шёл на американском телевидении с 1981 по 1990 год. Во время первого сезона его рейтинг был выше, чем у сериала «Династия », а уступал он только другой мыльной опере - «Далласу ».

За роль Энджелы Чаннинг Джейн номинировалась на награду «Soap Opera Digest Award» пять раз, а также дважды на «Золотой глобус »: в 1983 и 1984 году. Вторая номинация на «Золотой глобус» принесла актрисе заветную награду. Вскоре Джейн начала испытывать проблемы со здоровьем. В 1986 году она перенесла операцию на живот, из-за чего была вынуждена пропустить съёмки в двух сериях (её героиня исчезла при таинственных обстоятельствах). В 1988 году она пропустила ещё одну серию по рекомендации врачей. Тем не менее, она продолжала работу и закончила съёмки сезона 1988-1989 года, несмотря на ухудшающееся здоровье. В 1989 году Джейн стало плохо прямо на съёмочной площадке; её госпитализировали из-за проблем, связанных с диабетом и печенью. Врачи рекомендовали ей завершить карьеру. Большую часть заключительного сезона сериала Джейн не снималась (её героиня лежала в больнице в состоянии комы после покушения на убийство). Пренебрегая советами врачей, Джейн снялась в последних трёх сериях «Фалькон Креста». Она даже написала монолог для заключительной серии. В общей сложности она появилась в 208 из 227 серий.

После съёмок в «мыльная опера» Джейн появилась на телеэкране лишь однажды: в 1993 году она сыграла в одной серии телесериала «Доктор Куин, женщина-врач ».

Замужества

Эрнест Юджин Уайман

О первом браке актрисы известно очень мало. Известно, что 8 апреля 1933 года она вышла замуж за Эрнеста Юджина Уаймана (или Уэйманна). Этот факт упоминается в биографии Рональда Рейгана Dutch , написанной Эдмундом Моррисом. В ней также говорится, что свидетельство о браке было выдано штатом Калифорния, а невесту звали Джейн Фалкс. Моррис также утверждает, что Рейган в 1989 году намекнул ему на первое замужество Джейн: «Вы должны обратить внимание на то, что до меня было несколько мужей». Американский специалист по генеалогии Уильям Аддамс Райтвизнер предполагает, что Джейн Фалкс взяла фамилию Уайман от своей приёмной матери Эммы, которая ранее была замужем за офтальмологом М. Ф. Уэйманом.

Майрон Мартин Футтерман

Джейн Уайман вышла замуж за производителя одежды Майрона Мартина Футтермана в Новом Орлеане 29 июня 1937 года. Поскольку она хотела завести детей, а он не хотел, они расстались через год и три месяца. Развод был оформлен 5 декабря 1938 года.

Рональд Рейган

В 1938 году Джейн снялась вместе с Рональдом Рейганом в фильме Brother Rat . Они заключили помолвку, а затем поженились 26 января 1940 года в Калифорнии. У Джейн и Рональда родилось трое детей: Морин Элизабет Рейган (1941-2001), Майкл Эдвард Рейган (приёмный сын, родился 18 марта 1945) и Кристина Рейган (родилась раньше срока 26 июня 1947 года и умерла на следующий день). Джейн подала на развод в 1948 году, он был оформлен в 1949 году.

Фред Карджер

С Нэнси Рейган на похоронах Рональда Рейгана (последнее публичное появление) (2004)

После развода с Рональдом Рейганом Джейн вышла замуж за дирижёра и композитора Фредерика Карджера (1916-1979). Свадьба состоялась 1 ноября 1952 года в Санта-Барбаре. Супруги расстались 7 ноября 1954 года, ровно через месяц начали бракоразводный процесс, который был оформлен 30 декабря 1955 года. Они заключили повторный брак 11 марта 1961 года и снова развелись 9 марта 1965 года. От этого замужества у Джейн осталась падчерица Терренс Карджер Мелтон (дочь Фредерика Карджера и его первой жены, актрисы Патти Сакс).

Дальнейшая жизнь

Джейн долгое время жила в затворничестве по причине ухудшающегося здоровья. Она редко появлялась на публике, за исключением случаев, когда она приходила на похороны своей дочери Морин, а также близкой подруги Лоретты Янг .

Джейн купила дом в Ранчо Мираж в 1997 году. По некоторым сведениям 16 апреля 2003 года она переехала в Палм-Спрингс , однако после её смерти выяснилось, что всю оставшуюся жизнь она оставалась в Ранчо Мираж.

Смерть

Джейн Уайман умерла в возрасте 90 лет у себя дома в Ранчо-Мираж в понедельник, 10 сентября 2007 года. Она продолжительное время страдала от артрита и диабета . Её сын Майкл Рейган сделал заявление после её смерти: «Я потерял любящую мать, мои дети Кэмерон и Эшли потеряли любящую бабушку, моя жена Коллин потеряла любящую подругу, которую она называла мамой, а Голливуд потерял самую элегантную даму, когда-либо появлявшуюся на экране».

По сообщениям источников Джейн Уайман умерла во сне от естественных причин. Поскольку она была членом Доминиканского ордена католической церкви , её похоронили в монашеском облачении.

Вадим занимался карьерой жены - именно он посоветовал ей сыграть главную роль в «Барбарелле», снятой по мотивам французских комиксов. Футуристичные декорации и костюмы в духе 1960-х. «Я никогда не снималась ни в чем подобном. Мне было очень страшно и весело одновременно. Сумасбродный фильм! В первой сцене я появляюсь совершенно голая! Я так переживала, что напилась. Так на протяжении практически всех съемок и ходила пьяная». Во время съемок тридцатилетняя Фонда обнаружила, что беременна. Родилась дочь Ванесса. В 1968 году, после выхода фильма, актриса появилась на обложке журнала «Лайф» как самая желанная женщина мира и стала секс-символом того времени. Однако она снова полностью изменилась во время съемок следующего фильма - «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?», драмы Сидни Поллака о танцевальном марафоне времен Великой депрессии. Фонда понимала, что скоро наступит конец ее браку, и интуитивно чувствовала, что нужны перемены: «Я вернулась в Лос-Анджелес и вдруг поняла, что больше не хочу подражать другим женщинам Вадима. И сказала парикмахеру: «Сделайте что-нибудь! Хочу снова стать собой». Вместе с прической (короткие темно-каштановые волосы) изменилось и настроение. Она согласилась сыграть проститутку в «Клюте» и получила «Оскара» за лучшую женскую роль в черном костюме от Ива Сен-Лорана. Расставшись с Вадимом, Джейн поклялась, что никогда больше не будет жить вместе с мужчиной. Но в 1971 году встретила Тома Хайдена, политического активиста, чьи взгляды совпадали с ее собственными (как-то Фонду арестовали по пути из Канады, где она собирала средства для борьбы с войной во Вьетнаме), и по уши влюбилась. Буквально за одну ночь актриса попрощалась со всеми атрибутами старой жизни. Сменила мебель в стиле бидермейер и ковер от Роя Лихтенштейна на деревянные кабельные катушки, использовавшиеся в качестве столов, кресла-мешки и напольные матрасы с индийскими узорами. Хайден и Фонда неоднократно ездили в Северный Вьетнам и купили квартиру в бедной части Санта-Моники. Вскоре у пары родился сын Трой. А в 1978 году подруга предложила Джейн вместе записаться в спортивный зал. Актриса пришла в восторг и очень скоро вместе с тренером решила организовать свое дело. В 1982 году в магазинах появились кассеты «Джейн Фонда. Упражнения», на которых красовались ее фото в гетрах и полосатом трико, - всего было продано семнадцать миллионов копий. Так родилась новая индустрия спортивных видео. Хотя Хайдену с помощью заработанных Джейн денег удалось попасть в Ассамблею штата Калифорния, он считал, что их брак дал трещину после того, как Фонда из политической активистки превратилась в королеву аэробики. «Том считал, что я учу людей тщеславию, - вспоминает она. - Все думают, что актеры очень богаты, но до того, как я выпустила спортивное пособие, у нас совсем не было денег. А мне хотелось финансировать то, во что я верю. Еще раньше, чтобы купить дом, я одолжила денег у отца, и наконец у меня появилась возможность рассчитаться с ним».